Соседи – мои враги, это я давно усвоила, еще в детстве. Они всегда сидели на лавочке возле подъезда, и мама мне говорила: скрути скорее дулю в кармане! А то соседи сглазят. С дулей в кармане надо было громко сказать: здрасьте! Иначе невежливо.
Я ничего не знаю о жизни своих соседей. Я бы и рада узнать, но как? Впрочем, о чем-то я все же догадываюсь. Вот соседи напротив. В детстве там жил мальчик Юра, маленький, худенький и скромный. Он танцевал бальные танцы, а я ходила и на него смотрела. Еще мы с ним играли во дворе в ловитки. Я думала, что вырасту, и возможно, стану его женой.
Сейчас напротив живет здоровенный седой детина, водитель маршрутки. Вчера он грозил меня уебать, за то, что не вкрутила лампочку на площадке. Я до сих пор не привыкла, что это все тот же Юра.
Снизу раньше жила рыжая Оля. В детстве мы с нею играли в пионербол. Потом Оля вышла замуж, родила девочку Виолу. Визгливо кричала на своего мужа: все люди как люди, ездят летом в санаторий, а мы! Что отвечал муж, мне было сквозь пол не слышно, очень тихий голос. Она спилась и умерла, через год умер тихий муж, я сдавала на похороны гривну. На трансформаторной будке во дворе появилась надпись: Виола – лох. Снизу теперь доносятся крики младенца.
В квартире слева живет красивая женщина, как зовут, не знаю. Въехала туда лет 10 назад, с беременным животом и мужем-велосипедистом. Муж и велосипед исчезли через пару лет, сейчас она живет вдвоем с сыном, иногда к ней приезжает кто-то на черном джипе.
Лавочку возле подъезда соседки посыпали землей, чтоб чужие на ней не сидели. У каждой соседки есть собственная седушка, кладется сверху на землю. Когда я прохожу мимо, то всегда говорю им: здрасьте! Но дулю уже не кручу. Наверное, они меня давно сглазили.
Елена Астасьева
