Зачин этот – намек на мой пост на ФБ: «Читала Минаева «New Духless 21 века. Селфи2». Зацепила фраза: «Люди десятилетиями живут в состоянии «летом сваливаю», а пока лето не наступило, проводят по сто двадцать дней за границей или залегают на дно внутренней эмиграции, открывая на этом дне «лавки фермерских продуктов», «митбольные», «институты градоустройства», «велодорожки» и прочие интеллигентские финтифлюшки, позволяющие поддерживать коллективную игру в Копенгаген в пределах Дна».
Такая злая ирония, касающаяся и нас, урбанистов мелкого, местного розлива. Ну да, играем – ибо сваливать даже на лето не намерены, Дно нам дорого и в его пределах будем коллективно (надеюсь) насаждать все вышеперечисленные «интеллигентские финтифлюшки». А Копенгаген, действительно, стоит того, чтобы в него играть».
Я вам хуже скажу – то, что мы делали на Лебединке и с Лебединкой - хипстерский урбанизм чистейшей воды. Отношение в нашей среде к hipster lifestyle– иронично-снисходительное (мы уже из этого как бы повыросли, но «конверсы» еще покупаем). Однако сути наших деяний не отменяющее, ибо по всем критериям – стопроцентное попадание.
Хипстерская версия урбанизма призвана сделать из городского спейса игровую площадку, где креатив приветствуется и культивируется. А игроки в этом городе азартные, судя по количеству реализованных проектов. И готовы дарить людям зрелища.
Опять же, нам до солидных урбанистических практик мегаполисов – как до Марса. А вот «хипстерить» мы вполне можем и на нашем, периферийном уровне. Нам это вполне по плечу, поскольку мы тоже проповедуем философию DIY (do it yourself). Есть такой тренд в урбанистике – «раз право на город не закреплено институционально, его следует реализовывать самостоятельно». Да, это своего рода хакерство - взломать пространство и сделать его пригодным для жизни. Чем группа «COYС Urban» и занялась.
Мы могли бы снова углубиться в теорию и завистливо обсасывать чужие «best cases». Но уж больно чесались руки воплотить некоторые идеи на практике. В формате «демонстрации возможностей» взяли имеющиеся в парке непрезентабельные объекты и превратили их в аттракции.
Некоторые с большой долей иронии и провокативности. Чтобы не просто заставить людей изумленно открыть рот, но привлечь внимание к проблемам этой зоны, а заодно актуализировать больные «городские» темы. Лебединка в этом смысле – площадка для дебатов. В том числе и по поводу ее функции. Молодежь уже вовсю эксплуатирует ее как «паблик спейс». И в этом ее поддерживают молодые родители, которые с удовольствием наблюдали за нашими действиями по созданию ярких и привлекательных «пятен» в этом унылом пространстве. Дети стали именно той лакмусовой бумажкой, которая все и проявила, – «Ребята, вы молодцы! А можно посмотреть, потрогать, побегать здесь?» Все можно. Для того и делается, чтобы было комфортно. Скептики скажут: «А будет ли хорошо в таких местах не хипстерам?» Почему нет? Лично наблюдала двух дам бальзаковского возраста, которые сели прямо перед раскрашенными трубами в озере и, неотрывно глядя на них, вели тихую неспешную беседу. Из всех скамеек в парке они выбрали именно это место. Да ведь люди любого возраста страдают от серости и унылости. В чем проблема таких городов, как наш? Они — словно слепые пятна. Вы их не видите. Физически живете в них, не замечая. И вдруг - взрыв эмоций — прозрение, новое видение привычного контекста, в котором, оказывается, есть что-то, радующее глаз. Кредо хипстерского урбанизма -
«Можно приспособиться к проблемам города, нельзя приспособиться к скуке!» В этом смысле мы полностью согласны с датским архитектором Яном Гейлом : «Не спрашивайте меня, сколько людей живет в этом городе – спросите, сколько получают от этого удовольствие».
Честно нужно признать, что мы пока действуем в рамках public art. Впрочем, уверенно таким способом прокладывая дорожку к public space. Потому что паблик арт – это коммуникация – с городским пространством, и с его «участниками». Вот этот разговор нам и важен был на этом этапе. Плюс возможность для людей встречаться здесь и общаться, генерируя свои идеи по развитию этой площадки. Что, собственно, и происходило: были не только вопросы от горожан, но и вполне дельные предложения. Не говоря уже о помощи.
Кстати, о Копенгагене. Мы им «размахиваем» не зря. У него было клеймо «серого буржуазного города». Молодые урбанисты нашли простое и малобюджетное решение: сделали самую длинную пешеходную улицу в Европе, оборудовали множество открытых террас с газовыми обогревателями, где можно, закутавшись в плед, часами потягивать капучино. То есть, учтя суровый местный климат и извечную мечту северян об итальянской сиесте, спроецировали «Италию» на местный мрачноватый urban space. Теперь жители столицы радостно заявляют, что живут в «городе капучино и вечного праздника».
Вот и мы — проецируем радость. Это первая серьезная попытка. Далі буде...
ПРОЕКТЫ
EGG(о)центризм
В центре мироздания находится яйцо. В нём жизнь и смерть, в нём предельная природная прочность и эстетический лаконизм, в нём форма планеты, в конце концов. Это космическое тело понятно землянам.
По первой версии авторов, его занесло к нам из космических «беспределов», и было обнаружено в разбившемся внеземном аппарате на соседней посадочной площадке. Какова его роль и свойства – пока непонятно. Не исключено, что оно способно исполнять желания. Это реально пугает – кто его знает, какие посылы оно примет от херсонцев? Может, вода вдруг наполнит Лебединку, а может, смола кипящая? Яйцо в этом смысле завершает сталкерскую идею путешествий по парку. По следам — через парковые зоны к непознанному, но такому притягательному объекту с небес.
При этом яйцо — оно и в Африке яйцо. Пусть и высотой в 2,5 м. Куда его «заземлять»? В гигантское гнездо, свитое из веток деревьев. Вознесение яйца можно наблюдать вечно, отчего и появилась идея заснять этот процесс на видео. А еще будоражит воображение идея его «зажечь». Огнями святого Эльма ли, электрогенератором – это уж вопрос десятый… Но оно должно гореть, светиться, сиять в плотных херсонских сумерках. Освещать нам путь в...
Пришествие
Идеально круглая площадка бассейна верхнего озера Лебединки с выложенными камнями концентрическими кругами и латинской буквой “H” – не что иное, как взлетно-посадочная площадка для вертолётов. Однако выжжена она далеко не геликоптерами. Глубоко пропаханный ров, заваленный грудой разноцветных обломков – след неудачно приземлившегося НЛО. Инопланетные гости успели оставить нам послание на бетонных стенках площадки. Но вряд ли выжили - мы застали финал крушения, догорающие останки... Контакты третьего вида так и не случились. Мы снова одни во вселенной. Хотя если эти проторили к нам путь, возможно, за ними придут другие… Площадка ждет.
Выгребать и выгребать пришлось у труб, засасывающих когда-то воды Лебединки. Дно бывшего озера – богатейшее собрание доказательств пребывания здесь представителей внеземной цивилизации. Судите сами: семь хоккейных шайб, крышка одной из коробок для них с надписью «Крым», гребешок, наручные часы, в которых до сих пор плещется озерная вода, свинцовая звезда, ржавый металлический штифт, пластмассовый номерок (похожий на личный номер военнослужащих) с цифрой «365» и металлический - с цифрой «253» и прочий «археологический стафф». Пикник не на обочине, очевидно. То есть, потусили, да и отбыли куда-то вдаль. Но один задержался. То ли водная гладь приманила, то ли надоело все… В общем, очеловечился, прижился.
Вот такая родилась версия по поводу личности хозяина этого барахла. Более того, записался пришелец в хоккеисты (иначе нафига ему столько шайб?). Впечатляют и найденный здесь же его костяк, грудная клетка и таз, состоящие из разноцветных костей, часть гигантской берцовой кости, а также крупная (поболе человеческой) ступня. По этим останкам группа специалистов воссоздала портрет погибшего (почему-то в манере позднего Поллока). Все вещи были переданы в музей, созданный в мегалитической конструкции верхнего бассейна Лебединки. Кое-какие предметы сразу же пропали — страсть людей к коллекционированию чужого нам, музейщикам, понятна (ненавидим!!!) А так в планах — рыть дальше, собирать по крупицам, писать диссертации...
Проект, как истинный источник вдохновения, рождал идеи по трансформации ржавых труб в яркий элемент Лебединки.
Версия #1: пример реализации идей лэнд-арта. 
Сначала наполняли обнажившиеся после уборки «соты» природными материалами — зеленоватой древесной корой, терракотовыми обломками кирпичей и черепицы, битым зеленым и коричневым стеклом, рыжеватыми дубовыми листьями… Добились игры фактур и цветов «подножных» средств — как пример одного из популярнейших видов лэнд-арта. Арт плюс утилизация «мусора».
Версия #2 : «психоделический» эксперимент, взорвавший зрение и сознание.
«Ни разу не махавший лопатой - не дизайнер, ...не надломивший кирпич - не архитектор. ...К поставленной цели ведут разные пути... Если нет воды, мы наполним озеро цветом, он покажет, что, несмотря на годы забвения, Лебединка оживает, его начинает наполнять не вода, но - Искусство! "Источник вдохновения", теперь он и ваш тоже...»
Среди прочих занятий депутатов Верховного совета мы отметили близкое урбанистике направление – настольное граффити (привычка оставлять свои «меседжи» где ни попадя еще со школьных времен). Одно из таких прямо со стола VIP-персоны было перенесено на стену созданного VIP-убежища. Подчёркнутая вычурность оформления входа крайне необходима — все-таки, не люмпены здесь будут прятать свои телеса от ядерного удара. И вдруг опытный глаз, всмотревшись, выхватывает до боли знакомые «заборные» символы. Эта греко-римская роскошь в полураспаде, этот «пенопластовый» витиеватый дизайн, так возбуждающий VIP-персон, заканчивается обычными «х...ми». Все как всегда: снаружи «лакшери» пост-совкового образца, внутри — все та же детская тяга к народной порнографии. ВИП-персоны — тоже люди. И если жизнь запрет их в бункер, они не манифесты будут на стенах писать...
а они убивают твоих рыб»
Есть в парке трансформаторная будка, облицованная плиткой, часть которой отвалилась и валяется рядом. Много было с ней задумано метаморфоз… А победила «водная» тема: авторы нарисовали на ней плывущих рыб, отдельные представители которых выпадали из своего мира, вместе с отбитой плиткой. На каждом осколке - мертвые рыбки… Идея сколь простая, столь и блестящая — сделать мусор частью граффити. Да еще с таким философским месседжем. Интересно, что никто не тронул этих «рыбок» - так они и лежат вокруг, провоцируя прохожих подойти, всмотреться, вчитаться… Ребята продолжают традицию пост-ситуационистов, используя технику трафарета и аэрозоля, размещают свои высказывания в публичном пространстве, приглашая прохожих к диалогу.
«Трубопровод. С античных времен что только мы по трубам не перегоняли, в основном, из пустого в порожнее, но неоспоримая польза иногда сочетается и с эстетической привлекательностью - этот жирный ржавый фарш вываливается на нас кишками наружу, из недр кинематографа, затягивая нас в такую же запутанную сеть наших ассоциаций. Что-то медленно течет у нас под ногами. Что-то вязкое и темное. Ржавые коммуникации. Ржавые мысли. Коррозия мечты».
Ранящий символизм этого проект оценили все. Забинтованные обрубки стволов, заклеенные пластырем надломы веток… Что еще можем мы сделать для покалеченных нами растений? Разве что провести аналогию с такими же жертвами среди людей. Боль - понятие универсальное.
«Деревья тоже люди. Люди - те же деревья. Боль - это то, что обедняет и помогает открыть глаза на многие вещи, например, на цикличное и прекрасное, на рождение и цветение, на увядание и смерть. Раны, нанесенные жизнью, зарубцуются. Память о боли не покинет истерзанные«тела» никогда. Под бинтами пульсирует извечный вопрос «За что?» Ответ неизменен: «Страдания очищают».
Автор вскрыл след древнего ископаемого (из рода жирафов) в грунте на ярко залитой солнцем, поросшей свежей и сочной травой поляне. Вскрывал осторожно, так как боялся повредить, а потому след оказался похожим на куриную лапу приличных размеров. Тем не менее, находка привлекла к себе внимание не только специалистов. Ее тут же оградили от зевак, которые тут же устроили фото-вакханалию. Были, конечно, и такие, кто скептически воспринял новость о подобных тварях, топтавших некогда эти земли. Между тем, это не фейк. Хотя следы пребывания в Украине Херсонотерия крайне редки. Впервые их обнаружили в Новоелизаветовке Херсонской губернии в 1915 г. (потому его назвали Chersonotherium). И с тех пор их насчитывается всего около десятка. Херсонотерий обитал здесь пять с половиной миллионов лет тому назад и жевал листья во влажных лесах, росших в те времена на месте парка Ленинского Комсомола. Листья есть, а тварь исчезла в потоке времени. Есть над чем поразмыслить. Ведь когда-нибудь кто-то не поверит и в нас.
Мимикрия
«Вообще, мне просто хотелось чего-то кислотно-яркого, розового и графичного, под руку подвернулась скамейка, и тут пошло-поехало. Увидела инсталляцию японки Яйой Кусава , что и вдохновило, привело к конечной концепции. Там и следы (название инсталляции "Следы жизни"), и вымирающие улитки, и розовый… Короче говоря, вся цепочка измышлений привела к такой легенде, что, желая выжить, скамейка мимикрировала в насекомое с ярким окрасом (возможно, даже какой-то вымирающий вид). Если вымирающий, то обязательно найдутся желающие защитить (народ любит защищать все вымирающее). Впрочем, розовый заменили салатовым. И ничуть не прогадали».
Соавтор проекта Александр Танасюк: «Традиционно корова почитается в Индии, как священное животное, которое ассоциируется, в частности, с древнеарийским богом Шивой (по укр. Сивий), иногда изображавшимся ездящим на быке Нанди. Божья коровка - аллюзия на священное животное наших арийских предков, а раскраска в горошек несет в себе как сигнал запрета и опасности поедания её для птиц, так и напоминание о религиозном запрете на убийство священного животного. Сана́тана-дха́рма что в переводе означает «вечная религия», «вечный путь», основывается на понятии вездесущности Бога, на том, что изначальная и истинная природа всех живых существ (включая животных, птиц, насекомых и растения) духовна и вечна. Таким образом, убийство любого живого существа является грехом. Зеленый цвет скамейки символизирует жизнь и природу, которая метафорически проявляет скрытую духовную жизнь, а символ божественной коровы мимикрирует в образ божьей коровки».
Эксперимент на тему воды, жажды и жадности. Идея проекта была «спровоцирована» бетонной урной нежно-голубого цвета, которая торжественно стояла посреди небольшой поляны. Цвет, форма и расположение этого объекта навели на мысль, что из нее можно соорудить питьевой источник — символичный, естественно. Хромированный кран-смеситель с застывшим потоком воды (из скрученных пакетов для мусора), способный наполнить не только эту басину, но и всё Лебединое озеро, показался кому-то легкой добычей. И лишь по той причине воды в озере нам не видать, что краны воровали, и будут воровать. Но идея была прекрасной.
ТЕНИ УБИТЫХ СКАМЕЕК
«Ностальгический проект. Маленькие лавочки, длинные скамьи с выгнутой спинкой, зооморфные скамейки из цельной древесины — вокруг озера, на главной аллее и в самых дальних уголках парка... Когда-то каждая такая скамья радовала "мягкие места" отдыхавших херсонцев, и много слышала секретов, новостей и стихов напамять. Но она ничего не расскажет. От нее только "камни" остались, цементные пеньки. Оживить же эти воспоминания можно и нужно: вот кто-то читает книгу, ест мороженое, кормит голубя или признается в любви. Ну и что, что это всего лишь зеленые тени на асфальте...»
Как можно грациозно обыграть «клозетную» тему? А клозеты, между тем, не простые — монументальные, с громадными бетонными порталами в мертвящую пустоту, где разве что неприкаянный бродяга рискнет чего-то там «отправить»... Эта-то вот монументальность и натолкнула на идею соответствующей маркировки. И вот над входами вознеслись две огромных буквы «М» и «Ж» - в пышных поминальных цветах, намекающих на вечное цветение «уборной» темы. Столь любимый нежными девами vanila style, правда, вдохновленный кладбищенской эстетикой. Когда вход в WC становится реально порталом в Чистилище. Так ведь наш девиз: «Насаждать прекрасное везде». Тем более в таком (от)хожем месте...
Проект реализован при поддержке Украинской миротворческой школы
и посольства Великобритании в Украине.
